Светлой памяти коллеги посвящается

В этом году наша газета возобновляет рубрику, которую начинала Наталья Соколова. И открываем мы ее после четырехлетнего перерыва публикацией о ней, нашей незабвенной Наталье Константиновне, чье сердце перестало биться четыре года тому назад, 8 февраля 2015-го.

Портрет Наташи на стене ее кабинета, ее книга за стеклянной дверцей шкафа… Она по-прежнему с нами, ее внимательный взгляд следит за всем, что происходит в родной редакции, за каждой нашей газетной строкой. И кажется, еще мгновение, и зазвучит ее левитанский голос, раздастся Наташин заразительный искренний смех, а на стол ответственного секретаря лягут исписанные крупным торопливым почерком листы бумаги с новым очерком или ее любимыми историями из блокнота журналиста…

Не одно десятилетие читатели «Апшеронского рабочего» видели жизнь района глазами Натальи Соколовой. Она ненавязчиво вводила нас в свою семью, знакомя с удивительными историями из детства, с заветными уголками своей малой родины, делясь радостями и печалями своей судьбы. Она словно заново знакомила нас с известными людьми района, вытаскивая на свет уникальные странички их биографий. Она могла о простом рядовом человеке написать так, что он становился тебе как родной. Ее мощный голос заставлял трепетать сердца собравшихся у Вечного огня, наполнял радостным волнением участников праздничных демонстраций. А ее публикации в защиту животных вызывали бурю эмоций. Неудивительно: Наташа не просто писала о бездомных собаках и кошках — она лично опекала их, кормила, устраивала в добрые руки и очень переживала из-за людской жестокости. Приведу пример из событий ее последнего лета. Уже будучи тяжелобольной, она не могла ездить в отчий дом в Мостовском районе на автобусе и нанимала такси. Возвращалась в Апшеронск к вечеру, и где-то на полпути увидела близ дороги щеночка. Рядом была какая-то мастерская, там работали мужчины. Заберет кто-нибудь, думала с надеждой Наталья, а сама все оборачивалась и смотрела на удаляющийся темный комочек. Перед сном она позвонила мне и призналась, что очень переживает. А наутро узнаю, что Соколова уже мчится на такси к тому месту. На работу она пришла с опозданием и очень грустная — щенок исчез. «Да может, люди добрые забрали», — приводила ей доводы в успокоение. Наташа только виновато вздыхала. Вот так и во всем — она непременно ощущала собственную вину за любую несправедливость или беду и пыталась хоть чем-то помочь, облегчить, исправить, да хоть просто посочувствовать.

Почти двадцатилетняя история болезни Натальи Константиновны — это не только яркий пример мужества, стойкости и жизнелюбия. Это еще большая добровольческая работа по поддержке людей, столкнувшихся с проблемой диализа, пересадки почки. К ней обращались за советом, она обзванивала специалистов, чиновников, находила душевные силы успокаивать больных и их близких, причем не только в нашем районе. Она использовала любую возможность помочь. В 2006 году, участвуя во Всероссийском фестивале журналистики в Дагомысе, она на доске объявлений заметила небольшую информацию, что в такой-то аудитории пройдет встреча со специалистами по пересадке органов. Соколова, разумеется, отправилась туда, а вернувшись, очень взволнованно расказала, как выступила, как разложила по полочккам проблемы, с которыми приходится сталкиваться в провинции: обеспечение льготными лекарствами, транспортом для диализников, финансами для проведения операции. Ее речь произвела такое сильное впечатление, что спустя небольшое время из Москвы пришло приглашение на имя Соколовой для участия в симпозиуме по данной тематике.

Маленький элизод богатой на события биографии, в которой было место и театру, и радио, и газете, и многочисленным друзьям, и, конечно, грибным и ягодным местам апшеронской земли. Многому было место, кроме равнодушия.

О Наташиной грибной страсти, ее любви к природе, к лесу сложены легенды. Она могла по запаху определить, есть в конкретном месте грибы или нет, могла спустя десятилетие найти именно тот карагач, где когда-то нарезала целое ведро грибов. В лесу у нее будто открывалось второе дыхание, она забывала про болезнь, обретала легкость, и поспевать за нею было нелегко. При этом Наташа щедро делилась с теми, кто был рядом: покажет рукой — вон там должна быть семейка опят. Или нападет на грибное место и зовет всех. Щедрость всегда была ее отличительной чертой. И свои знаменитые маринованные грибочки-гвоздики она раздавала родным и друзьям и по-детски радовалась, когда те похваливали лакомство. О качестве изготовленного ею продукта говорит тот факт, что в советские времена многие районные руководители, когда ехали к краевому начальству, прихватывали для гостинца баночку-другую соколовских грибочков. А вопрос, который задала Наталья, едва отошла от наркоза в московской клинике, где ей подсадили донорскую почку! Мы всей редакцией сгрудились у телефона, кричим, как ты? И слышим еще неокрепший родной голос: «Грибы уже пошли?» Это была осень 1995 года. Мы в изумлении от того, что ее волнует, а наш тогдашний корреспондент Алексей Чамчев не растерялся и успокоил Соколову: «Да совсем грибов нет». Это, конечно, было неправдой. Немного позже, вернувшись домой, Наташа поделилась со мной откровенным: «Знаешь, подруга, как я хотела бы уйти из жизни? Поехать в лес, найти пенек с опятами, присесть на солнышке…И все»

Судьба не дала Соколовой шанса уйти легко. Ее последние месяцы и недели были очень мучительными, но она выносила эти страдания мужественно, боролась не то что до последнего часа — до последней минуты. Надежда никогда не покидала эту удивительную женщину. Зато та же судьба отвела ей после операции не 7-8 лет, как предрекали столичные медицинские светила, а почти 20. Не раз становилась свидетелем ее телефонного разговора с врачами московской клиники. Услышав ее голос, на том конце провода удивлялись: «Вы живы? И еще работаете?!». Наташа что-то отвечала, а сама скручивала дулю и подносила ее к мембране телефона. Эти годы, скорее, были достижением самой Натальи, следствием ее образа жизни. Причем дело тут не в неукоснительном следовании медицинским предписаниям, а в том, как Соколова воспринимала жизнь. Как счастье дышать, общаться, любоваться красотой окружающего мира, творить, быть в центре событий. Ее жизнелюбие било ключом, заражало окружающих. Она оставалась в профессии до последнего вздоха. Лежа на больничной койке, делилась планами, что как только отпустит немного боль, обязательно напишет зарисовки о тех, с кем познакомилась в больнице. «Здесь такие люди, с такими судьбами интересными!». Готовилась выпустить книгу — сборник лучших публикаций. К слову, эту идею подали ее благодарные читатели, и Светлана Николаевна Заболотнева много раз приходила в редакцию, чтобы перелистать очередную подшивку газет прошлых лет и выбрать материалы для книги. Сигнальный экземпляр Наташа успела подержать в руках, а сама книга вышла в свет к 40 дням с момента кончины журналистки и была роздана тем, кто пришел ее помянуть.

Если бы мне предложили определить сущность Натальи Соколовой одним словом, я бы сказала: СТЕРЖЕНЬ. Она всегда была стержнем нашего редакционного коллектива, стержнем семьи, ее связующим звеном. На прочном стержне крепился ее сильный характер, ее профессионализм, а стержень ее души спасал и поддерживал многих, кто был рядом или просто мимоходом соприкасался с ней.

Символично написал о Наталье Константиновне в предисловии к ее книге заслуженный журналист Кубани, бывший редактор «Апшеронского рабочего», с кем Соколова проработала в газете четверть века, Василий Журавлев: «…Она добивается, чтобы читатель понял: за уходом человека из жизни не последует его забвения, если он жил не только для себя… Обладая огромным запасом творческой энергии и жизнелюбия, Наталья Соколова щедро отдает пламя своей души людям и журналистскому делу. За что и сама достойна хорошего очерка»