Рассказ-быль: Доктор Айболит

Это событие было самым радостным за все три года солдатской службы. Отпуск на родину, да ещё на целых десять дней, не считая дороги туда и обратно! Лучшей награды для солдата невозможно даже пожелать. Это был плод работы по превращению бывшей екатерининской гренадерской конюшни в образцовый полковой солдатский клуб. Как только мы не пытались придать ему «божеский вид»! Что касается зрительного зала и библиотеки с «красным уголком», биллиардной, тут всё ясно. Косметический ремонт, лозунги, столы, стенды — и порядок. Но что делать с этой «кишкой» — длиннющим коридором между бывшими стойлами? Мы просто сломали головы.

Как-то ещё затемно нас разбудил начальник клуба, старший лейтенант : «Поехали ребята».

Куда, зачем стало ясно, когда подъехали к городскому парку. И куда бы вы думали? — Задом, прямо к памятнику Ленину. Лейтенант достал верёвку – набрасывай! Сомнения исчезли, ну нет — это без нас, как можно, загалдели все хором. «Да не дрейфьте вы, я ещё с ума не сошел. У них точно такой же хранится на складе, и его к весне всё равно собираются менять. С завхозом согласовано».
Задумка была отличной. Торец коридора задрапировали красным бархатом, водрузили Ильича, создали подсветку — и коридор заиграл радужными красками. Трудов было вложено — прорва, и тем приятнее прозвучал приказ по дивизии о присвоении нам первого места.

Волнение и радость от предчувствия свободы и предстоящей встречи с мамой переполняли сердце.

Что может быть приятнее, чем, пусть ненадолго, окунуться родную стихию. Время летело слишком быстро, но все обошлось не просто так. Девушка из соседнего дома, тоже из офицерской семьи, моя давняя приятельница, пригласила меня на вечер в гарнизонный «Дом офицеров». Желание общаться и видеться с ней, её доверие, пересилили во мне сомнение — боязнь оказаться «белой вороной».

Звучала танцевальная музыка, вокруг толпились, щегольски выглядевшие, молоденькие офицеры в парадной форме. Контраст, вероятно, был ошеломляющим: я, в солдатской робе с надраенными кирзовыми сапогами, растерянный явным проигрышем в конкуренции перед блистающим, самодовольным, надушенным обществом, выглядел настолько нелепо, что не сразу заметил исчезновения своей девушки. С независимым видом прогуливался вдоль стен, будто бы интересуясь батальной живописью развешенных на стенах, пока ещё не совсем веря происходящему. Но когда с дрожью в душе до меня дошло, что я просто впервые предан и потерял, казалось друга, пренебрегшего мной ради своей репутации, чувства мои были на пределе. Еле сдерживаясь от оскорбительной выходки, унижения и злой на самого себя, побрёл домой «зализывать сердечную рану». В сердцах порвал на мелкие части долго и бережно хранимое фото. Это был конец наших отношений. Спустя годы, мы встретились однажды, и в моих стихах прозвучала строфа о ней: «И стала разлукой сердец её последняя фраза: — ребёнку нужен отец».

Отпуск пролетел, но возвращаться в казарму страшно не хотелось, мама посоветовала обратиться к коменданту гарнизона, жившему этажом выше. Мы были хорошо знакомы по шахматам, и он подсказал, куда мне нужно обратиться. Я вылил в стакан портвейн, оставшийся после встречи с друзьями, «для храбрости», и направился в госпиталь. Каково же было моё удивление, когда я увидел за столом кабинета – «Доктора Айболита»!? Худоватый старичок в очках, белой шапочке с красным крестом, седыми волосами, с усами и бородкой клинышком, он будто сошёл с обложек детских сказок. Умильный вид, добрый, ясный и ласковый, всё понимающий взгляд, дополняли портрет. Выслушав мою краткую и сбивчивую речь, он ничего не говоря, потянулся за бланком справки, спросил военный билет и, заполнив справку о том, что я перенёс грипп, протянул её мне. Провожая к дверям, он по-отечески полуобнял меня за плечи и ласково произнёс: «А водочкой, молодой человек, не злоупотребляйте, не злоупотребляйте…». Мне стало так стыдно, от своей зависимости, этого понимания, этого вкрадчивого голоса, что я покраснел до кончиков ушей и готов был провалиться сквозь землю.… Но трое суток дополнительно к отпуску…

Нужно ли говорить, что события этих дней сохранились в душе навсегда и временами бередят мою память.

12.02 2017г. В. Маслов.